Однако открывший фестиваль фильм россиянина Виталия Манского «В лучах солнца» настраивал на куда менее оптимистичные размышления. На примере обитателей тоталитарной преисподней современной цивилизации фильм демонстрирует всю меру человеческой способности к безропотному подчинению. Хотя в этой картине о Северной Корее отсутствуют упоминания о репрессиях, концентрационных лагерях и голодных смертях (хотя только десятилетиями самого безжалостного террора и можно пояснить то, что в КНДР происходит), повествование вызывает изумление, оторопь и даже смех, за который становится неловко.
Главная героиня ленты, девочка по имени Зин Ми, готовится пройти своеобразную конфирмацию – вступить в «Детский союз», аналог пионерской организации. Это событие, являющееся для Зин Ми чем-то вроде второго, гражданского, рождения, символа её приобщения к идеологической структуре северокорейского общества, оказывается в центре не только её школьных занятий, но и рабочих будней её родителей, принимающих поздравления от коллег. Картина снималась в копродукции с КНДР и была задумана северокорейской стороной как парадное изображение жизни в Пхеньяне (очевидно, что в противном случае фильм просто не мог быть создан). Но пропагандистский государственный нарратив становится жертвой кинематографического авторского.
Старательно конструируемая сотрудниками Министерства правды чучхе образцово-показательная действительность под взглядом камеры Манского распадается на дубли и репетиции. Идеологические воззрения героев, их профессиональная деятельность, их домашние разговоры оказываются ролью, весь их быт – декорациями, не способными скрыть нищету. Постановочное благополучие предстаёт подлинной реальностью тоталитарного государства, превратившего своих граждан в актёров поневоле, и остаётся лишь гадать, ощущают ли они это принуждение, скрываются ли за их зазубренной преданностью личные убеждения и личные сомнения.
Гротескная нелепость выдумок о героическом прошлом и процветающем настоящем может показаться почти неправдоподобной неподготовленной аудитории, но зрители постарше увидят в фильме Манского подтверждение универсальности тоталитарных моделей. Школьное обсуждение рассказов о Ким Ир Сене, с детства проявлявшем способности бесстрашного полководца и мудрого руководителя, весьма напоминают уроки в советских школах, посвящённые маленькому Володе. Не менее знакомой покажется им крайняя степень идеологической ксенофобии, в том числе – культ военных побед и противостояние внешнему миру, ставшее частью национальной самоидентификации.
Стоит признать, что подобная фашистская утопия является весьма привлекательной и для некоторых наших соотечественников. Мне вспоминается один журналист и политический активист, который после посещения Северной Кореи восторгался в своей книге её «глубокой человечностью» и боеспособностью, позволяющей эту человечность сохранить. Ныне он клеймит “киевскую хунту” и прославляет ДНР.
Фильм Манского – как и драматические события украинской новейшей истории, – показывает, насколько зыбкой является грань между реальностью и вымыслом, между пропагандистскими фантазиями и нашими собственными грёзами.
В ленте нашего соотечественника Романа Бондарчука «Украинские шерифы», вошедшей в титульную программу «Сквозь иллюзии», все наоборот: государство практически не играет никакой роли в жизни своих граждан. В этой картине, чьё действие разворачивается в селе Старая Збурьевка Херсонской области, смутные, неверные приметы украинской государственности сводятся к прикреплённым к автомобилям флажкам, висящему в милицейском участке портрету Януковича, юбилейным празднованиям со сбивчивыми речами и вальсом «На сопках Манчжурии».
Несмелые попытки самоорганизации, собрания и бестолковые споры сплетаются с радиосводками о начавшихся на юго-востоке страны беспорядках и вторжении оккупантов – все это кажется естественным следствием деградации государственных институций.
Вообще говоря, в большинстве картин об Украине речь идёт о вырождении официальных социально-политических структур и об общественных и частных инициативах, с переменным успехом перенимающих их функции. К примеру, фильм Юрия Грицыны «Varta1. Львов» из конкурсной секции «Docu/Жизнь» посвящён львовянам, исполнявшим во время Революции достоинства обязанности патрульной службы после того, как сами милиционеры практически перестали показываться на улицах. С аудиорядом фильма, составленным из записей переговоров дружинников, которые обсуждают разнообразные инциденты, спорят и ведут преследование, резко контрастирует изображение – словно погружённые в атмосферу равнодушия тихие кварталы спальных районов и пустынные, отчуждённые от социальных катаклизмов промзоны. Фактура VHS подчёркивает ощущение зыбкости, изменчивости народного протеста, его растворения в будничной апатии и косности.
Пример гражданской активности, чей пыл нисколько не слабеет с течением времени, был представлен в «Почти святом» Стива Гувера из программы «Противо-действие». Центральный герой картины – протестантский священник из Мариуполя Геннадий Мохненко, который организовал крупнейший в стране и вообще на постсоветской территории реабилитационный центр для беспризорных детей и подростков. Геннадий практически в одиночестве, без всякой поддержки со стороны силовых структур, проводит кампании против детской наркомании, в ходе которых ему раз за разом приходится пускать в ход кулаки.
Некоторые зрители, не слышавшие прежде о пасторе Геннадии, ожидали, что заключительной частью ленты станет разоблачение злоупотреблений и безжалостного самоуправства, к которым нередко скатываются люди, вынужденные самостоятельно вести жестокую войну с преступностью (как это произошло, к примеру, в нашумевшей «Земле картелей» Мэтью Хайнемана, вошедшей в ту же программу Docudays, что и фильм Гувера). Но праведник в этой истории устоял, удару же подверглась страна – нападение России выглядит в этой картине таким же неотвратимым, как и в «Украинских шерифах»: очевидно, на нечто подобное обречено каждое государство, предоставляющее нескольким своим почти святым гражданам возможность исполнять его обязанности.
Герой ленты Гувера, пытающийся отговорить воспитанников от добровольного вступления в ряды вооружённых сил, сам переживает душевный кризис – ответственность за паству борется в нём с желанием отправиться на фронт.
Не столь воинственно настроенным землякам Мохненко посвящён вошедший в конкурс «Docu/Право» фильм Юлии Гонтарук «10 секунд». Картина построена на серии интервью с жителями Мариуполя и окрестных сёл, пострадавших в ходе обстрелов со стороны пророссийских боевиков.
Сама кинематографическая непритязательность картины, большей частью выдержанной в стилистике репортажа из горячей точки, передаёт напряжённость исторического момента. При этом фильм Гонтарук представляется по-настоящему важным отражением событий, будучи сугубо штатским взглядом на конфликт. Это произведение, не обуянное требованиями патриотизма и героических свершений, повествует не об участниках событий, а об их жертвах или свидетелях; о людях, в чьё существование вторглась война – и стала его частью; о тех, ради кого и должно существовать государство – будь то Мариуполь или любой другой украинский город.